Armenian History Remnants in Kolkata

By Leonard M Apcar, International Herald Tribune

Today, there are only a few hundred Armenians in the entire Kolkata region...

Before there were call centres and Indian conglomerates, before the East India Company or the British Raj, there were Armenians who made their way to India to trade and to escape religious persecution from the Turks and, later, Persians. Entrepreneurial and devout Christians, Armenians arrived in northeast India in the early 1600s, some 60 years before British adventurers became established traders in Kolkata. They acquired gems, spices and silks, and brought them back to Armenian enclaves in Persia such as Isfahan. Eventually, some Persian Armenians — including my ancestors — left and set up their own businesses and communities here, landing first on India’s western flank in Surat and nearby Bombay, the present-day Mumbai, and then moving to the river banks in northeast India that led to Kolkata’s founding as a sprawling manufacturing and port city. Kolkata’s vast manufacturing centres rivalled the English Midlands, and wealth flowed freely to Jews, Britons, Armenians and some Indians. They in turn poured money into elaborate colonial mansions, Victorian memorials and a luxurious Western way of life virtually transplanted to the wilting jungle of West Bengal. The British are gone now, of course, and that way of life is literally crumbling in the dusty, clogged streets of Kolkata. All but gone, too, are the Armenians who began leaving India long before the British. But last week Armenians with Kolkata roots gathered here again from around the world. More than 250 people came officially for the 300th anniversary of the oldest church in Kolkata, a finely preserved Holy Church of Nazareth tucked inside the narrow, winding alleys and chaotic bazaars of the north section of this city. But they also came to be together again and to honour an extraordinary restoration effort of all five Armenian churches and assorted graveyards in northeast India. I came from Hong Kong, but many came from England, Iran, the United States and Australia. We walked the cemeteries looking for graves of grandparents and great-grandparents, toured the 187-year-old Armenian school, admired the ambitious renovation work recently completed on the churches and cemeteries and at the gleaming white church in downtown Madras. Armenians never amounted to more than a few thousand people in Kolkata, but in the 18th and 19th centuries they ran trading companies, shipping lines, coal mines, real estate developments and hotels. A few served in the colonial government, and some had sewn themselves so finely into the fabric of colonial India that they were decorated with British titles and were leaders of private English-only clubs. By the time the British left, and an independent India was on a socialist and anti-colonial bent, the Armenians had mostly cleared out. Wealthier, educated and more confident as entrepreneurs, they left not for Armenia itself, then a Soviet-controlled postage stamp of a state, but for London, where some Kolkata Armenians had second lives, or new frontiers in Australia or the US. Armenian churches and graveyards dot India in Agra, Delhi, Hyderabad, Chennai, Mumbai, Surat and, of course, Kolkata. But they are also in Dhaka, Bangladesh; Yangon in Myanmar; on Penang Island off the coast of Malaysia; Singapore; and parts of Indonesia — all places where Armenians settled, traded and worshiped. Worship is the social adhesive that binds Armenians together. Clannish and wary of outsiders, the church has always been the focus of their socialist and cultural lives. Given Armenia’s pride as the first state to adopt Christianity as its religion, it was not surprising that last week with the families came Karekin II, Catholicos of all Armenians, as the leader of the Holy Armenian Apostolic Church is known, and a choir of two dozen from the church’s seat in Etchmiadzin, Armenia. But the real stars in Kolkata were its five churches. Only a few years ago four of them were weed-infested snake pits looking like Roman ruins. Now, in the midst of southeast Kolkata’s horrid slums, on gritty, rutted roads, rises Holy Trinity Chapel in the Tangra district with a new dome and a manicured graveyard. Inside, I found the refurbished graves of my great-great grandparents, who in the 1880s lived in Kolkata and Rangoon, as Yangon was known then. Richard Hovannisian, a historian and professor of Armenian studies at the University of California at Los Angeles, said what distinguished the Armenian diaspora in India was that the Armenians never accompanied their trading ambitions with military force. Nor did they try to enforce cultural supremacy. As Indians took control of their country, Armenians were looked on as holdovers from a colonial past. Many large Armenian family enterprises in India were either sold off or closed. Today, there are only a few hundred Armenians in the entire Kolkata region. The Armenian school here has long relied on students from abroad to fill its dormitories. While the Armenian community in Kolkata has all but disappeared, there is hardly a serious guidebook or history book of the city that does not mention their influence, charities and churches. That is a source of pride and communal strength reflected in last week’s commemoration.

АРМЯНЕ В СИНГАПУРЕ

• Dec. 15th, 2008 at 5:07 PM
• http://aljbucit.livejournal.com/4606.html

Это продолжение темы:  Церковь Григория Просветителя в Сингапуре

После написания поста Սուրբ Գրիգոր Լուսաւորիչի Եկեղեցի об армянской церкви в Сингапуре меня заинтересовало, как армяне попали в Сингапур и как они там жили. С помощью интернета удалось найти довольно интересные материалы.

"Процветавшие в Индии армянские купцы оказали большие услуги в утверждении здесь британской Ост-Индской компании, взамен британцы предоставили им те же привилегии, что и своим собственным купцам. Голландская Ост-Индская компания со штаб-квартирой в Батавии также разрешила армянским купцам свободно торговать под своей защитой. Неудивительно, что армяне селились в торговых портах и городах, находящихся под контролем этих двух главных сил — там, где они рассчитывали на долгосрочную безопасность."

- получилось слишком длинно, но факты интересные! -

Армянская община в Сингапуре образовалась позже других армянских общин в Юго-Восточной Азии — ранее были основаны общины в Бирме, Голландской Восточной Индии и Пенанге. Среди множества сингапурских поселенцев, прибывших из разных уголков земного шара, армяне составляли незначительную группу. Сами они или их родители были выходцами из Персии, главным образом из Нор-Джуги и прибывали в Сингапур из Мадраса, Калькутты, с острова Ява. С 1820 года по 2002 в Сингапуре проживало в общей сложности 656 армян, причем только 462 из них дольше пяти лет. При этом армянам довелось сыграть значительную роль в жизни колонии и оставить о себе память, несопоставимую с их малой численностью.

Представители армянской общины Сингапура. Фото 1917 год

В 1834 году в Сингапуре насчитывалось 44 армянина и 138 выходцев из Европы — максимальное соотношение за всю историю колонии. В отличие от арабских и китайских торговцев, армянские привозили свои семьи, рассчитывая при благоприятных обстоятельствах пустить здесь корни. С самого начала они активно участвовали в жизни местного общества. В 1836 году была освящена церковь Сурб Григор Лусаворич, выстроенная годом раньше в стиле неоклассицизма усилиями крохотной армянской общины. Первая христианская церковь в Сингапуре, она стала также первым зданием в колонии, где в 1909 году было установлено электрическое освещение. На сегодняшний день это одна из двух армянских церквей, сохранившихся в Юго-Восточной Азии, вторая находится в столице Бирмы Рангуне. Церковь не только удовлетворяла религиозные потребности, но и поддерживала единство общины за счет совместного участия в крестинах, свадьбах, похоронах. Сюда поступали из Эчмиадзина новости о событиях в Армении. При посещении Сингапура в 1917 году епископ Торгом Гушакян с удивлением обнаружил, что не нуждается в услугах переводчика — родившиеся здесь армяне знали родной язык.

Армянская церковь в Сингапуре. Армяне Сингапура большей частью занимались торговыми операциями, их привлекал сюда статус "порто-франко". Из 113 армянских предприятий, зарегистрированных с 1820 года, 63 были торговыми. Первым армянским купцом в Сингапуре был Аристакес Саркис, он поселился здесь в 1820 году. В коммерческой палате Сингапура, основанной в 1837 году, состояли шесть британцев, два китайца, один американец, один араб и один армянин — Исайя Закария. В ранние годы существования колонии армяне помогли Сингапуру стать крупным транзитным центром. После того, как торговля с Борнео прервалась из-за вооруженных беспорядков на самом острове и пиратства в прибрежных водах, Галстан Мозес был первым, кто послал туда корабль в 1834 году. Сам Галстан и капитан корабля были любезно встречены раджой и смогли восстановить торговлю — корабль вернулся с грузом перца, золотой пыли, бриллиантов и камфары. Вслед за этим и другие сингапурские купцы отправили на остров свои суда.

В 1830–50-х годах армянские компании в Юго-Восточной Азии доминировали в торговле сурьмой — редким металлом, поставлявшимся в Англию. Начиная с 1850-х годов индийские армяне играли ключевую роль в торговле опиумом, который тогда был веществом, легально применявшимся в медицинских целях. Корабли судоходной компании "Апкар" доставляли опиум из Индии в Китай, разгружая по пути в сингапурском порту поставки товара на консигнацию. Армяне, в особенности Мартирос Карапет, были главным импортерами опиума в Сингапуре до конца 1880-х годов, когда торговля этим веществом перешла к еврейским фирмам. Случалось, армянские купцы находили нужным объединиться — так, одна за другой, были основаны четыре армянские фирмы: "M&G Moses" (1839), "Sarkies&Moses" (1840), "Set Bro-thers" (1840), "Stevens&Joaqim" (1848). Для транспортировки товаров обычно пользовались морским перевозчиком "Apcar&Company" — это предприятие находилось в Калькутте и осуществляло рейсы между Сингапуром, Пенангом, Индией и Китаем. Армянские купцы предпочитали судна, принадлежащие армянам, с армянскими капитанами — такие, как парусный барк "Тенассерим" (капитан Саркис), корабли "Черкес" и "Леди Каннинг" (капитан Галстан). Многие морские суда носили армянские имена: "Армения", "Арарат", "Мэри Макертум", "Джозеф Манук", "София Джоаким", "Аратун Апкар", "Григор Апкар".

армянский торговый корабль в Индийском Океане (гравюра)

Торговые операции были не единственным видом деятельности. В 1880-х годах армяне играли ключевую роль в создании трех из четырех недолговечных страховых компаний. Семья Мозес занималась ювелирным делом и ремонтом часов, в 1920-х дилеры по торговле бриллиантами братья Ипекчян открыли отделение в Сингапуре. Мозес Мозес и Джордж Майкл владели главными сингапурскими фотоателье с начала 1880-х до 1920-го года. Джо Джоаким работал директором компании по разработке рудников и добыче олова. Директорами горнодобывающих компаний были Питер и Кут Эдгары. Среди армян были также врачи, юристы, клерки, инженеры, музыканты.

Однако наибольших успехов армяне добились в сфере обслуживания: они владели одиннадцатью отелями (в том числе крупнейшими), а также многими пансионами и ресторанами. Первым армянином — содержателем гостинцы в Сингапуре стал Малькольм Мозес, в 1862 году он приобрел в собственность отель "Pavilion". Одним из самых успешных армянских предприятий в Сингапуре был отель "Raffles", открытый братьями Саркис в 1887 году.  В 1903 году Аратун Саркис и Егиазар Иоханнес приобрели отель "Adelphi". Новые хозяева "Hotel de l'Europe", перестроившие его в 1904 году, также были армянами. Загородный курортный отель "Sea View" с 1912 по 1921 годы принадлежал Егиазару Йоханнесу, затем был приобретен братьями Саркис. Армяне часто пользовались услугами отеля "Raffles". Нуждаясь в адвокате, они обращались в первую очередь к братьям Джоаким, позднее к Мак Йоханнесу и Кеннету Сету.

Армянские предприниматели сдавали друг другу внаем собственность, приобретали долю в армянских компаниях, нанимали соотечественников на работу. Помогали тем, для кого наступали трудные времена — выдавали поручительства, акцептовали векселя, сужали деньги, часто под одно только честное слово. Даже церковь Сурб Григор Лусаворич в трудные для отеля "Раффлс" времена приобрела акции компании, предоставив владельцам необходимую наличность.

Несмотря на свою малочисленность, армяне выдвигались и на политическом поприще. В 1895 году двое из восьми муниципальных уполномоченных были армянами. Большое достижение, с учетом того, что из 972 голосовавших, насчитывалось только 25 армян, среди 522 потенциальных кандидатов их было только трое. В 1887 году Джо Джоаким был избран президентом муниципального совета, затем избирался в Законодательное собрание.

Руководство компании "Edgar Brothers". Фото 1929 год.

В некоторых случаях армянские предприниматели стремились публично подчеркнуть свою национальную принадлежность. Например, Кэтчик и Мэри Мозес однажды появились на костюмированном балу в одеждах киликийского царя Левона и царицы Марии. Тот же Кэтчик назвал свою первую резиденцию "Гора Арарат", а Парсик Иоахим — "Гора Наркис". Однако в административной практике определение "армянин" иногда вызывало проблемы. Например, в 1925 году чиновник колониальной администрации объявил Джорджу Эдгару и его родителям, что международное право не предусматривает такой национальности, поскольку не существует государства Армения. В результате для Джорджа в графе национальность было проставлено "неопределенная", а для его родителей — "оттоманская".

В 1845 году Кэтчик Мозес основал англоязычную газету "Straits Times", четыре года спустя Грегори Галстан — армянскую газету "Усумнасер".

Местная пресса сообщала о резне армян в Оттоманской империи при султане Абдул-Гамиде. В декабре 1894 был организован Комитет помощи с участием, как армян, так и граждан других национальностей. Щедрыми были пожертвования и в 1915 году, когда стали поступать известия о начале полного истребления армян в восточных вилайетах. По инициативе епископа Торгома Гушакяна в 1917 году в Сингапуре было основано отделение Армянского Всеобщего Благотворительного Союза.

Армянская община Сингапура поддерживала прочные связи с ближайшими общинами, в особенности с Калькуттой, где большинство имело родственников или друзей. Из Калькутты доставлялись роскошные свадебные торты, оттуда везли и мраморные надгробия, украшенные резьбой по камню. Тесными были дружеские и деловые связи с армянами Голландской Восточной Индии.

Одна из проблем сохранения любого национального меньшинства — недостаток потенциальных партнеров для брака внутри сообщества. Питер Сет и Макертич Мозес из первой волны переселенцев отправились искать жен-армянок в Индию. Позже Регина Джоаким, Эмили Иоханнес, Аристакес Мозес и Манук Мозес нашли себе пару в армянской общине острова Ява. Однако гораздо чаще супруг или супруга выбиралась за пределами национальной среды. Так поступили трое сыновей Захарии в 1850-х и четверо из пятерых братьев Джоаким.

Отпрыски армян неизменно выделялись успехами в учебе. В конце 1830-х годов несколько армянских учеников — Якоб и Джон Иоханнес, Якоб Шамир и Грегори Захария получали большинство ежегодных наград, в сороковые годы армянские учащиеся все еще доминировали в списке награжденных. Некоторые дети обучались в Калькутте — в Армянском училище и школе "La Martiniere", с 1880-х годов состоятельные армянские семьи отправляли детей учиться в Англию — в колледжи Брайтон, Сент Пол, Херн, Челтенхем и другие.  Богатые армяне состояли членами сингапурского яхт-клуба, Джо Джоаким был членом Комитета морского спорта, который устраивал парусные гонки. Армяне увлекались крикетом, популярным в Британии и колониях. Ярым любителем скачек слыл Тигран Саркис со своими шестью лошадями. В 1904 году они принесли ему 1400 долларов по тогдашнему курсу, выведя на третье место среди всех владельцев. Особенно удачным был 1908 год, когда конь по кличке Джилло взял Кубок губернатора. Армянки составляли серьезную конкуренцию другим участницам цветочных выставок. Большую часть 1890-х годов призы за свои растения получали Мэгги Чэйтер, Ирен и Рипси Иоханнес, но доминировали женщины разных поколений из семьи Джоаким, получившие в 1897 году 18 из 104-х призов. В истории страны осталась армянка Агнес Джоаким, которая вывела сорт орхидей "Ванда мисс Джоаким". В 1947 году этот удивительно красивый цветок был выбран эмблемой Прогрессивной партии, а в 1981 году — национальным цветком, символом всего Сингапура.

Помня о своем происхождении, армяне Сингапура всегда были лояльными гражданами Британской империи. (Сингапур был британской колонией с 1824 года .) Уроженцы Персии натурализовались в качестве граждан Великобритании, их дети, рожденные в Сингапуре, приобретали гражданство с рождения. Со временем армянские компании Сингапура стали открывать свои отделения и представительства в Лондоне, Манчестере, Ливерпуле. В 1887 году, в поздравительном послании королеве Виктории по случаю пятидесятилетия ее правления 26 видных представителей общины сообщали, что она всегда может положиться на благодарность и верность своих армянских подданных в Сингапуре: "верность, имеющая столь прочную основу, будет существовать всегда, пока не угаснет армянская нация". В церкви Св. Григора была проведена специальная юбилейная служба. Армяне щедро жертвовали средства в юбилейный фонд, а через десять лет столь же щедро вносили деньги на сооружение памятника королеве.

Армениан Стрит. Фото 1895 год.

С началом второй мировой войны молодые армяне отправились служить в британскую армию и подразделения местных волонтеров. За счет Осепа Аратуна был построен и оснащен самолет-разведчик для британских военно-воздушных сил. На боевые самолеты жертвовали средства и другие армянские предприниматели. Некоторым армянским семьям удалось эвакуироваться в Австралию перед захватом Сингапура японцами. Остальные, как британские подданные, были интернированы в лагеря, где много людей погибло от тяжелых условий содержания. Армянская община Сингапура никогда не смогла оправиться от потерь, понесенных во время войны. По данным переписи 1947 года в стране с населением около миллиона человек насчитывалось всего 62 армянина.

Главным фактором упадка общины была, конечно, ассимиляция. Она не встречала больших препятствий, поскольку армяне были христианами и принадлежали к индоевропейской расе. Часто брак был первой ступенью к утрате армянского наследия. Те, кто сочетались браком с англичанами или англичанками, воспитывали детей в британском духе. Дети не владели армянским языком, не посещали армянскую церковь, не имели армянских имен — окружающие вообще не воспринимали их как армян. Другой причиной была постоянная миграция. Одна семья приезжала, другая отбывала навсегда — начать бизнес в новом месте, вернуться в Персию, перебраться в Индию или Англию. После войны условия для бизнеса в Сингапуре оказались не слишком благоприятными. Гораздо более перспективным местом выглядела Австралия, где быстрыми темпами росла армянская община Сиднея. К концу 50-х годов стало ясно, что развивается новый Сингапур, где будущее армян выглядит очень туманным. Немногочисленная община стала быстро таять.

Ее главным вкладом в жизнь страны можно считать церковь Сурб Григор, признанную городской достопримечательностью, национальный цветок Сингапура "Ванда мисс Джоаким" и процветающий отель "Раффлс" с уникальной международной репутацией. О времени армянского присутствия в Сингапуре свидетельствуют и сохранившиеся названия четырех улиц: Армениан стрит, Галстан авеню, названная в честь Эмиля Галстана, Саркис роуд — в честь Регины Саркис и Сент Мартин драйв, появившаяся при разделе "Эксбанка" — собственности Мартина. Армениан лэйн и Наркис роуд исчезли с карты в результате нового строительства.

От  армян остались и памятники на городском кладбище. В 1970 году, когда правительство Сингапура решило его благоустроить, американец Левон Пальян, работавший в то время в Сингапуре, поставил себе целью разыскать как можно больше армянских могил, чтобы они не исчезли в результате строительных работ. Он получил разрешение перенести захоронения к церкви Сурб Григор, и теперь могилы многих из  вышеназванных армян можно увидеть в небольшом мемориальном саду за церковным зданием.

материалы:

• книга "Респектабельные граждане"  Нади Райт
• журнал "Анив"

Bangladesh's Last Armenian Prays For Unlikely Future

Bangladesh's Last Armenian Prays For Unlikely FutureBy Shafiq Alam, AFP

Michael Joseph Martin is guarded about his exact age and reluctant to accept he will be the last in a long line of Armenians to make a major contribution to the history of Bangladesh.

Dhaka, the Bangladeshi capital, was once home to thousands of migrants from the former Soviet republic who grew to dominate the city's trade and business life. But Martin, aged in his 70s, is now the only one left.

"When I die, maybe one of my three daughters will fly in from Canada to keep our presence here alive," Martin said hopefully, speaking broken Bengali with a thick accent.. "Or perhaps other Armenians will come from somewhere else."

Martin came to Dhaka in 1942 during World War II, following in the footsteps of his father who had settled in the region decades earlier. They joined an Armenian community in Bangladesh dating back to the 16th century, but now Martin worries about who will look after the large Armenian church in the city's old quarter.

"This is a blessed place and God won't leave it unprotected and uncared for," he said of the Church of Holy Resurrection, which was built in 1781 in the Armanitola, or Armenian district.

Martin -- whose full name is Mikel Housep Martirossian -- looks after the church and its graveyard where 400 of his countrymen are buried, including his wife who died three years ago. When their children, all Bangladeshi passport-holders, left the country along, Martin became the sole remaining Armenian here. He now lives alone in an enormous mansion in the church grounds.

"When I walk, sometimes I feel spirits moving around. These are the spirits of my ancestors. They were noble men and women, now resting in peace," said Martin, who is stooped and frail but retains a detailed knowledge of the Armenian history in Dhaka.

Marble tombstones display family names such as Sarkies, Manook and Aratoon from a time when Armenians were Dhaka's wealthiest merchants with palatial homes who traded jute, spices, indigo and leather. Among the dead are M. David Alexander, the biggest jute trader of the late 19th century, and Nicholas Peter Poghose who set up Bangladesh's first private school in the 1830s and died in 1876.

Martin, himself a former trader, said the Armenians, persecuted by Turks and Persians, were embraced in what is now Bangladesh first by the Mughals in the 16th and 17th centuries and then by the British colonial empire. Fluent in Persian -- the court language of the Mughals and the first half of the British empire in India -- Armenians were commonly lawyers, merchants and officials holding senior public positions.

They were also devout Christians who built some of the most beautiful churches in the Indian subcontinent. "Their numbers fluctuated with the prospects in trading in Dhaka," said Muntasir Mamun, a historian at Dhaka University.

"Sometimes there were several thousand Armenians trading in the Bengal region. They were always an important community in Dhaka and dominated the country's trading. They were the who's who in town. They celebrated all their religious festivals with pomp and style."

The decline came gradually after the British left India and the subcontinent was partitioned in 1947 with Dhaka becoming the capital of East Pakistan and then of Bangladesh after it gained independence in 1971.

These days, the Armenian Church holds only occasional services on important dates in the Orthodox Christian calendar, with a Catholic priest from a nearby seminary coming in to lead prayers at Christmas. Martin said the once-busy social scene came to a halt after the last Orthodox priest left in the late 1960s, but he is determined to ensure the church's legacy endures.

"Every Sunday was a day of festival for us. Almost every Armenian would attend the service, no matter how big he was in social position. The church was the centre of all activities," he said.

"I've seen bad days before, but we always bounced back. I am sure Armenians will come back here for trade and business. I will then rest in peace beside my wife."